В одной из записных книжек В.С.Высоцкого сохранился набросок сценария. Вот его начало.
Он — в малине — гитара,
главарь его любит
Он — в колонии — поэт
Он — на спектаклях — о будущем.
Царство отца — подчинение
Царство сына — мысль
Духа святого — добра и искусства.
Песни персонажам.
Макаренко — учитель сомневающийся.
Предательство
Верность
Достоинство
Вера
Вряд ли когда-нибудь мы до конца расшифруем этот замысел невоплощённого спектакля. Но для понимания законов поэтического творчества набросок даёт немало. Во-первых, он показывает, что художественное мышление Высоцкого носит принципиально двуплановый характер: плану эмпирическому, бытовому — истории о колонисте (вероятно, по мотивам «Педагогической поэмы») — соответствует план философско-идеологический — история о подчинении, развитии мысли, добре и искусстве, которая в свою очередь восходит к хорошо известному триединству, открывающему дорогу диалектической логике. Эта двуплановость реализуется затем в названии сцен, например, «Тайная Вечеря», в которой основным мотивом становится предательство.
Во-вторых, передаются некоторые песни, созданные автором. Персонажи не только словесно воплощают авторские идеи, но и обладают самостоятельным миром. Переход из мира пьесы в мир самостоятельного творчества не может осознаваться как простое развития сюжета. Между двумя мирами существует жёсткая граница, пересечение её может быть лишь организованным насилием над сюжетом, выводящим и сюжет, и героя в новую ипостась. Здесь уже не перевоплощение, но экстазис в точном значении слова. От нас, зрителей или слушателей, требуется признание нескольких возможных миров, которые представляются различными модусами художественного языка. Переход в другой — всегда преодоление первого.
В-третьих, каждая песня представляет собой законченный текст, и в то же время всякий раз подчиняется более сложному целому, организованному в виде спектакля или поэтического концерта. Но сам по себе текст песни или стихотворения не просто фрагмент, а скорее клеточка (в Гегелевском смысле), отражающая законы целого. Целостность замысла, таким образом, независимо от его дальнейшей судьбы, изначально носит не механический, а органический характер, развитие целого идёт по внутреннему плану и не допускает произвольного склеивания отдельных частей
Есть все основания считать, что любой текст Высоцкого построен как органическая целостность и воспроизводит указанные закономерности. В завершенном произведении конструкцию нельзя наблюдать невооружённым глазом, она скрыта художественной тканью. Требуется рентгеновский луч анализа, чтобы за плотью увидеть скелет, удерживающий её и обеспечивающий возможность движения.
Можно любить или не любить поэзию В.С.Высоцкого — это дело вкуса и убеждения Понять же его грандиозный вклад в развитие русского и мирового искусства слова можно лишь одним путём — изучением основных свойств художественного языка, претворённых в структуре стихотворного текста. Для того, чтобы любить себя в Высоцком, подобное понимание излишне, чтобы любить Высоцкого в себе — это абсолютно необходимо.