Этот сайт носит некоммерческий характер. Использование каких бы то ни было материалов сайта в коммерческих целях без письменного разрешения авторов и/или редакции является нарушением юридических и этических норм.

Вот вы знаете, в одном спектакле, который был у нас...

Э-э-э... Ха-ха! Да! Ха-ха! Это смешная очень записка: почему, — говорят, — у меня нет сатирических песен?..

Нравятся ли мне песни на французском языке в моём исполнении?

Нет! Нет. На русском нравятся больше. Вот.

Я попробовал это сделать, но нужно ещё работать для того, чтоб это делать хорошо. Потом, вероятнее всего... Понимаете, одна из песен, которая называлась «Кто-то высмотрел плод», так называемая «Прерванный полёт», была переведена очень хорошим поэтом и прекрасным композитором — Максим Ле Форестье там есть такой. Замечательный парень, вот, он это сделал очень хорошо, на высоком уровне. Но всё равно, как ни странно, это всё теряет в переводе! Вся острота проблемы и темы уходит. И в песне «Кто-то высмотрел плод»... На русском языке это песня трагическая. Песня о том, что человека убили, не дав ему... дав ему только попробовать и чуть-чуть начать... А по-французски это получилось — просто, ну, что как-то так... что-то с ним случилось, там, заболел да умер. Примерно так. Правда, правда. Вот.

«...О Колумбах и Магеллановых». Счас.

Ну вот, я ещё вам спою одну песню шуточную (она же сатирическая).

Вот, песня эта — у неё такая история. У нас был спектакль «Берегите ваши лица», и в этом спектакле было несколько песен: «Песня о нотах», «Охота на волков»... И ещё была одна такая песня, которая называлась «Песенка плагиатора». Ну, дело в том, что — там г... сообщалась такая преамбула... Там было, что однажды поэт Василий Журавлёв напечатал в журнале «Москва» стихи... «Москва» стихи, которые, как выяснилось потом, принадлежали Анне Ахматовой. Его спросили, зачем он это сделал, а он сказал, что: «А я, — говорит, — не знаю. Они как-то сами просочились». То ли он выпимши их услышал где-то когда-то, и ему вдруг показалось, что это его собственные — я уж не знаю, почему. А потом он обиделся даже и говорит: «Подумаешь, какое дело! Пусть она моих хоть два берёт. Мне даже не жалко».