Марк Дубровин: Алё!
Лев Черняк: Марк Исаакович?
МД: Да.
ЛЧ: Добрый день!
МД: Добрый день!
ЛЧ: Извините, пожалуйста, с вами говорит биограф Высоцкого, меня зовут Лёва, я вам никогда не звонил…
МД: Угу.
ЛЧ: …но я знаю, что с вами уже общались люди. Вот они мне ваш телефон дали.
МД: Да, я слушаю вас.
ЛЧ: Вы сейчас можете говорить?
МД: Да.
ЛЧ: Дело в том, что я очень хорошо знаком с вашими коллегами, как например, Глеб Васильевич Карпюк… знаете такого?
МД: Карпин?
ЛЧ: Карпюк.
МД: А, Карпюка знаю.
ЛЧ: Ира Шалаева…
МД: Угу.
ЛЧ: …Тамара Павловна Толорая. Это ваши сотрудники были?
МД: Что значит «сотрудники»?
ЛЧ: По-моему, они сказали, что вы работали в издательстве «Просвещение».
МД: Да, я издавался там.
ЛЧ: Да, да, да. И вы их знаете оттуда, да?
МД: Да, да.
ЛЧ: Понятно. Пара вопросов возникло к вам. Недавно мои товарищи с вами общались, и с ваших слов они мне передали, что Высоцкий у вас якобы какие-то плёнки брал. Пустые катушки, да?
МД: Нет, не пустые. Он брал свои записи. У меня записывались и он забирал их. Не их, а это было однажды.
ЛЧ: Это известная запись, где Клячкин был, Кохановский, да?
МД: Нет. Это другая запись. Но он потом отдал её Переверзеву, это я знаю. И она, по-моему, исчезла.
ЛЧ: Ивану?
МД: Да.
ЛЧ: А с какой целью он ему её отдал, он не объяснял вам?
МД: Нет, объяснял. Потому что он тогда был малоизвестный человек, а Переверзев ехал в Одессу сниматься на Одесскую студию и его пытался там пробить через эти записи.
ЛЧ: Переверзев — Высоцкого?
МД: Да.
ЛЧ: Вот это очень интересно! А каким образом? То есть он эти записи представлял каким-то влиятельным людям?
МД: Это я не знаю.
ЛЧ: Но он вам объяснял так, да?
МД: Да. Он был вместе с Переверзевым у меня, и Высоцкий просил записать для него…
ЛЧ: Вот интересно! Он мне об этом не говорил ничего!*
МД: А Переверзев что, живой?
ЛЧ: В 78-м году умер. Это уже больше 30 лет назад. То есть, с Переверзевым пришёл к вам, да? Скажите, а вот эта запись Высоцкого, это был его сольный концерт у вас дома?
МД: Да.
ЛЧ: Это было после той записи, которая с бардами?
МД: После, после.
ЛЧ: А через какое время после первой, не помните?
МД: Ну, где-то через год, через полгода, может быть. А, может, и меньше. Нет, а, может, и меньше. Ну, где-то в районе полугода.
ЛЧ: А большая она по времени была, не помните?
МД: Да, где-то на час наверняка.
ЛЧ: А какие-то отличительные приметы её не подскажете? Может, она у нас есть?
МД: У меня? Нет, у меня её нет, потому что она сразу была отдана Переверзеву.
ЛЧ: А вы её отдавали в руки Переверзеву или Высоцкому?
МД: Нет, Переверзев был… они вместе были с Высоцким у меня.
ЛЧ: То есть, это, видимо, до «Опасных гастролей», судя по всему, где они вместе с ним снимались?
МД: Наверно.
ЛЧ: До 69-го года. Скажите, а какие-то отличительные приметы этой записи могли там быть? Какие-то особые моменты?
МД: Ну, вот очень хорошо он там пел цыганочку.
ЛЧ: Цыганочка какая, «В сон мне жёлтые огни…» или на Аполлона Григорьева?
МД: Это я не помню.
ЛЧ: В смысле, очень хорошее исполнение или что?
МД: Да, исполнение было очень хорошее.
ЛЧ: Ну, цыганочку он начал петь с 66-го года. Так что это было, наверно, года через 2 после первой записи?
МД: Нет, нет, это не было… 66-й — нет!
ЛЧ: Нет?
МД: Нет, это было значительно раньше, это был 65-й или 64-й — вот так вот.
ЛЧ: Рановато, рановато. Скажите, а вот эта основная ваша запись с Кохановским, с Клячкиным, с Анчаровым…
МД: Да, да…
ЛЧ: Кем они были приглашены? Как они оказались у вас дома почему-то?
МД: Ну, это вот через… эту самую… из «Просвещения», как её… Вы мне называли её!
ЛЧ: Ира?
МД: Да, через Иру.
ЛЧ: Так что, Ира пригласила Анчарова и Клячкина?
МД: Нет, Анчаров давно у меня был. Анчаров с Клячкиным был в хороших отношениях, и со мной тоже. А Ира пригласила Высоцкого.
ЛЧ: То есть, и Клячкин с вами был в хороших отношениях, да?
МД: Да.
ЛЧ: А на каких таких началах, интересно, если не секрет?
МД: Ну, я не знаю, на «каких началах». Он жил у меня, останавливался. Когда он приезжал в Москву — он у меня жил.
ЛЧ: А, Клячкин жил у вас?!
МД: Да.
ЛЧ: Ах, вот оно что! А вы с ним познакомились по каким делам, по концертным, наверно?
МД: Не помню, не помню… по-моему, в Ленинграде меня с ним кто-то познакомил.
ЛЧ: А-а-а! Но по творческим делам, по песенным, да?
МД: Да.
ЛЧ: А вы у Жени бывали дома?
МД: Да, я тоже у него останавливался, когда был в Ленинграде.
ЛЧ: На переулке Антоненко, да?
МД: Это я не помню.
ЛЧ: Скажите, пожалуйста, Марк Исаакович, а откуда датировка появилась, кто подсказал, что это ноябрь 64-го года?
МД: Не знаю, честно говоря. Я думаю, что это соответствует действительности.
ЛЧ: По каким признакам, вы как думаете? Почему?
МД: Не знаю. Ну, у меня такое ощущение.
ЛЧ: А сам оригинал у вас унесли?
МД: Да.
ЛЧ: Это Гриша Симаков был?
МД: Да, какой-то парень. Да, да.
ЛЧ: И он так и не вернул вам его?
МД: Нет.
ЛЧ: А вы не помните, это у вас было на одной катушке записано?
МД: На одной.
ЛЧ: А какого она была диаметра, не помните?
МД: Ну, как раньше были катушки — 360 метров.
ЛЧ: То есть, не «пятисотка»…
МД: Нет, нет.
ЛЧ: …а следующий размер по уменьшению?
МД: Да, да.
ЛЧ: И всё это у вас на одной катушке было записано?
МД: Да, да.
ЛЧ: Это была одна запись, записанная в один вечер?
МД: Да, да.
ЛЧ: Ясно. Мы пришли к выводу, что, судя по кашляющим голосам, это всё-таки было зимнее время.
МД: Н-н-нет!
ЛЧ: Нет?
МД: Нет, нет.
ЛЧ: Вы уверены?
МД: Абсолютно!
ЛЧ: Это май мог быть?
МД: Май, может быть, весна. Но не зимнее время — это точно. Скорее всего летнее.
ЛЧ: А вы по каким приметам это помните? По одежде или по…
МД: Ну, помню, что они там не раздевались, были люди в такой одежде не в зимней.
ЛЧ: Что, в рубашечках ли в пиджачках?
МД: Да, да, примерно так.
ЛЧ: Дело в том, что Высоцкий с Клячкиным познакомились в апреле 65-го года, понимаете что!
МД: Нет, они познакомились у меня!
ЛЧ: У вас познакомились?!
МД: Да.
ЛЧ: Очень интересное дело! Хм! Так потому, что Клячкин говорит: «Володь, ты у нас «Звезду» пел?» А он действительно был у Клячкина в гостях и пел «Звезду»! — это правда. Я только по этим признакам. А вы помните, что они познакомились?
МД: Да. Ради этого Высоцкого и пригласили, чтобы он познакомился с Клячкиным.
ЛЧ: Это ваша инициатива была Высоцкого пригласить, да?
МД: Я уж это сейчас не помню.
ЛЧ: А вы были с Высоцким знакомы до этого?
МД: До этого нет.
ЛЧ: То есть, это было первое посещение?
МД: Да.
ЛЧ: Угу. Но пригласила его, естественно, Ира?
МД: Да.
ЛЧ: А кто ещё присутствовал, не помните?
МД: Были кто-то, но не помню.
ЛЧ: Вот Ира мне называла такую Галю Лебедеву.
МД: Была!
ЛЧ: Это тоже работница издательства?
МД: Да.
ЛЧ: А народу вообще много было?
МД: Нет. Где-то человек пять. Я не помню. Думаю, человек пять максимум.
ЛЧ: А вы не помните, Высоцкий выпивал в это время?
МД: Ну, мы все выпивали.
ЛЧ: То есть, он тоже принимал участие в распитии, да?
МД: Да.
ЛЧ: Ну, если он выпивал, тогда это было после декабря 64-го.
МД: Ну, может, 65-й… я не думаю. Почему он… да нет, это 64-й год! Ну, хотя, может, и 65-й.
ЛЧ: В 64-м он очень плохо себя чувствовал весь конец года.
МД: Но не знаю, не знаю… не утверждаю ничего.
ЛЧ: Если вы говорите, что не зима, значит, это весна 65-го.
МД: Нет, не зима точно! Скорее всего лето.
ЛЧ: Весна 65-го. Ах, даже лето, вы думаете?
МД: Да.
ЛЧ: Никто не фотографировал у вас в это время?
МД: Нет.
ЛЧ: А была возможность у вас?
МД: Не знаю. Тогда это как-то не очень было принято.
ЛЧ: И вот ещё такой момент: был такой Крыжановский Михаил… знали вы его, да?
МД: Крыжановский?
ЛЧ: Да. Знаменитый коллекционер из Ленинграда.
МД: Нет, не знал.
ЛЧ: Вот он что-то вспоминал такое, что якобы или Кукин или Клячкин ему подсказали: «Вот ты сходи к Дубровину, у него «Грюндиг», и посоветуйся с ним — как он делает записи!»
МД: Был «Грюндиг», да.
ЛЧ: Не помните такой момент?
МД: Нет, не помню.
ЛЧ: И он, глядя на вас, стал обзаводиться хорошей аппаратурой.
МД: Не помню, нет, нет. Может быть, и было. Не помню. «Грюндиг» у меня лежит.
ЛЧ: Тот самый «Грюндиг», да?
МД: Да.
ЛЧ: Это интересно. Скажите, Марк Исаакович, а второй сеанс записи с чем был связан, почему Высоцкий решил записаться? Или вы решили записать его?
МД: Вы имеете в виду, с Переверзевым?
ЛЧ: Что Переверзеву отдали. Почему вы решили записать его? Как это произошло?
МД: Ну, как произошло… он пришёл с Переверзевым… я ж вам сказал… он пришёл с Переверзевым и сказал: «Знаешь, Переверзев едет в это самое…» То, что я вам сказал.
ЛЧ: То есть, он записался при Переверзеве?
МД: Да.
ЛЧ: Ах, вот оно что! Всё, теперь понятно! Теперь понятно. Вы думаете, что Высоцкий до этого в Одессе вообще не снимался?
МД: Думаю, что нет.
ЛЧ: То есть, про «Вертикаль» ещё, наверно, известно не было ничего?
МД: Думаю, что нет.
ЛЧ: А на этой записи может быть слышен ваш голос или голос Переверзева?
МД: Нет, нет, наоборот, ничей голос не должен быть слышен.
ЛЧ: А вы не знаете, что Ира Шалаева записывала сама Высоцкого у себя дома?
МД: Это я не знаю.
ЛЧ: То есть, она вам не давала эти плёнки копировать?
МД: Нет, нет. А я и не просил.
ЛЧ: Да и не знали, тем более.
МД: Нет.
ЛЧ: Ясно. Марк Исаакович, скажите, а что именно Высоцкого связывало с вами? Почему он с вами подружился, как это произошло?
МД: Ну, почему… потому что я жил недалеко от Таганки. Он иногда приходил со своими ребятами, актёрами.
ЛЧ: Очень интересно. Вы жили на Ульяновской за театром, да?
МД: Да.
ЛЧ: А там же, в этом районе жил их актёр Джабраилов. Знали вы такого?
МД: Нет. Я тогда был холостой, у меня была отдельная квартира. Может, поэтому.
ЛЧ: А приходил он по какому поводу, отдохнуть, посидеть?
МД: Да, посидеть.
ЛЧ: А с кем он, к примеру, мог приходить?
МД: Ой, не помню. Из актёров — не помню. Он с Ирой иногда приходил.
ЛЧ: Всё-таки с Ирой он бывал, да?
МД: Да.
ЛЧ: Это всё те годы, середина 60-х?
МД: Да, да, да, да.
ЛЧ: А в последствии ваши с ним отношения как?
МД: А никак.
ЛЧ: Просто он «взлетел» и потом перестал приходить?
МД: Да, да.
ЛЧ: А в конце 60-х он уже не заходил к вам?
МД: Нет.
ЛЧ: А он вас просил в чём-нибудь помочь?
МД: Нет.
ЛЧ: Всё-таки вы были связаны с издательством и могли помочь что-то опубликовать!
МД: Нет, издательство «Просвещение» не занималось такими вещами.
ЛЧ: То есть, вы не могли помочь что-либо «протолкнуть»?
МД: Нет.
ЛЧ: А вы на этой плёнке дату не ставили?
МД: Нет.
ЛЧ: У вас такой привычки не было?
МД: Нет.
ЛЧ: Она была совершенно голая и, видимо, Симаков решил, что это было тогда-то и тогда-то. А Кохановский, видимо, пришёл с ними за компанию?
МД: Да, с Высоцким.
ЛЧ: А вы случайно не помните, Игорь не рассказывал о том, что он в Магадан собрался?
МД: Нет, не помню.
ЛЧ: А как вы думаете, всё ли было записано в тот вечер? Может, что-то кто-то спел без записи?
МД: Нет.
ЛЧ: А Высоцкий ничего не писал у вас дома из текстов?
МД: Нет.
ЛЧ: То есть, в чистом виде приходил отдыхать?
МД: Да.
ЛЧ: И у вас было только два сеанса записи?
МД: Скорей всего, да.
ЛЧ: Хорошо, Марк Исаакович. Ну, если будут вопросы, можно будет ещё позвонить?
МД: Хорошо.