Этот сайт носит некоммерческий характер. Использование каких бы то ни было материалов сайта в коммерческих целях без письменного разрешения авторов и/или редакции является нарушением юридических и этических норм.

Значит, "Как вы относитесь к нынешнему менестрелизму и что, по-вашему, — бардовская песня?" Во-первых, я эти два слова впервые слышу — слово "менестрелизм" вот и "бардовская". Вы знаете, в чём дело — я никак не отношусь. Я никогда к этому никак не относился, никогда себя не считал никаким ни "бардом", ни "менестрелем". Вот, и тут, вы понимаете... Я никогда не принимал участия ни в каких "вечерах" этих, которые организовывались. Сейчас такое дикое количество этих вот так называемых "бардов" и "менестрелей", что я к ним не хочу никакого отношения иметь.

У меня есть несколько любимых мною людей, которые занимаются авторской песней. Среди них на первом месте Булат Окуджава, который — мой учитель. У меня есть такие же примеры и во Франции — это Брассанс и Брель, и — из новых — Максим Ле Форестье, — люди, которые занимаются авторской песней. Я считаю, что каждый человек индивидуален, никаких "течений" не существует [в искусстве] — "бардов" и "менестрелей". Какое "течение"?!

Теперь я хочу вам показать ещё одну — шуточную — песню. Шуточная песня эта такого рода. Дело в том, что очень часто нас, актёров, особенно когда я выступаю с киношными всевозможными бригадами, спрашивают: "Расскажите что-нибудь смешное, вот, из... из киношной жизни. Вот чего с вами было? Вот помните — мы помним! — в одном кино, вот, как вас били, это вас по-настоящему или нет?" Ну, говоришь: "Ну да, по-настоящему". "А больно?" — "Очень больно", "А почему?" — "А потому, что кино — реалистическое искусство, надо делать всё по-правде. Снимают по много дублей, вот такое лицо у тебя иногда". Одним словом, это довольно забавно, но потом я... Вообще я не люблю выступать с этими или диапозитивами, или, там, кадрами из кино, потому что это было сделано давно — работа закончена. Я предпочитаю работать "живьём", показывать товар лицом, а не показывать то, что когда-то сделал, да ещё, утирая слёзы, говорить: "Ах, какой я был молодой!.." — и т.д.

Я вам расскажу просто один курьёзный случай, только в песне. Случай это такой. Есть знаменитый актёр американский, его зовут Шон Коннори. Этот актёр играл Джеймса Бонда, "агента-007", супершпиона, супермена и т.д., во многих фильмах по романам Яна Флемминга. Он был... Он настолько популярный человек, что ходит он с охраной — не может один ходить по улицам — и живёт за высоким забором... Пройти невозможно, дикое количество секретарей... Одним словом, он очень боится поклонников, потому что там... Боится, что его там совсем удавят. Вот. А его пригласили сниматься к нам в фильм "Красная палатка". Он тут совсем не хотел было сначала ехать, потому что считал, что тут-то уж его совсем... Там, ну... "Они же там..." Вот, ну, однако... Однако приехал. Приехал, а у нас этих фильмов никто и не видел, никаких Джеймсов Бондов у нас не шло, поэтому — ходит какой-то человек, ну, так — ходят люди мимо... Ну, пройдут — только что не плюнут, а так, в общем, особо никакого такого уж уважения никакого не выказывают. Потому что он — респектабельный господин, очень симпатичный, лысоватый, седоватый уже, лет пятидесяти, никакой не "супер". Вот, и, в общем, никто на него внимания не обращал. Тогда он заскучал, и через недели две говорит: "Надо всё-таки объяснить, кто я такой, там, какой-то вечер организовать. Там, собрать актёров, журналистов, актрис и т.д. — и, значит, рассказать, какой я артист есть". Вот.

Ну, собрали. Он купил напитков... Надо вам сказать, он очень милый господин, он всех развлекал. Купил даже хороших напитков в "Берёзке", вот, и развлекал всех — ну, правда, по-английски. А там, в этой компании, никто по-английски ни бельмесу не смыслил, поэтому — всё выпили, съели да ушли. И он остался один у разрушенного стола, и долго повторял: "Да! Это, действительно, таинственная страна!"