ЛЧ: Да. А, скажите, Мария Васильевна, а потом вы с Высоцким, когда Кохановский с Людмилой расстались, появлялся у вас?
МБ: Ну, это вот уже в ресторане, без него.
ЛЧ: Это вы встречались уже не на территории вашей квартиры, а где-то ещё, да?
МБ: В ресторане.
ЛЧ: Ага. Преимущественно в ВТО, я так понимаю, да?
МБ: Ну, вот в тот вечер — в ВТО. А то вот… ну, не было клубов, не было тусовок-то. А Борис Сергеевич с ним в пригороде где-то, он и говорит это: «Вхож… концерт…» А его приглашали просто отдельно, сольный концерт.
ЛЧ: Высоцкого?
МБ: Да, по… по секрету. Платили деньги, по секрету.
ЛЧ: Ну, как обычно, да.
МБ: Да, да.
ЛЧ: А у них с Б…
МБ: Он говорит: «Я подъе… я подхожу к двери, приехал… ну, не… не знаю, Ивантеевка, предположим, Пушкино…»
ЛЧ: Угу.
МБ: «…и слышу голос Володин с гитарой — он заканчивает э… эту программу». А после этого — концерт Москонцерта сборный, разный.
ЛЧ: Угу. А у Бориса Сергеевича с ним были общие программы какие-нибудь?
МБ: Нет. Нет.
ЛЧ: То есть, н… ни разу не пересекались?
МБ: Ни разу.
ЛЧ: Были же всякие такие шефские кон… не шефские, а, можно сказать, вот на день милиции, например, самые знаменитые такие вот выступления.
МБ: Ну, его ж не брали, Володю, ну!
ЛЧ: Был, был! В том-то и дело.
МБ: Ну, значит, и… ну, может быть, и был. Теперь-то я… я не могу вспомнить. Не помню.
ЛЧ: Ага. Ну… ну, я… ясно, ясно. А…
МБ: Если я и там не сидела, не присутствовала.
ЛЧ: Угу. А вы с ним чаще встречались, я так понимаю, ну, естественно, в 60-е годы? А по… а потом, в конце жизни не пересекались вы с ним?
МБ: В конце жизни? Минуточку… счас не могу вспомнить. Вот это вот… а вы когда эту… Женя би… била эту по… подружку… (смеётся)
ЛЧ: Угу.
МБ: …дочку подружки — это уже было, он уже в новой квартире был, без Марины. Она наездами была.
ЛЧ: В смысле, на Малой Грузинской уже жил, да?
МБ: Да.
ЛЧ: Ах, вот оно как! Ира?
МБ: Да, Ира.
ЛЧ: Ира… и…
МБ: Это она, наверно… ой, где-то был телефон. Я вообще-то собиралась. Сын у неё есть.
ЛЧ: А не от Бори Хмельницкого?
МБ: Не-е-ет, от Бори ж дочка!
ЛЧ: Нет, есть ещё и сын. И тоже Ира была.
МБ: Значит, какая-то другая. Это я, может быть, найду телефон и позвоню тогда. Я знаю, у Тамары был… у её матери потом случился инсульт, потом её не стало.
ЛЧ: Вы имеете в виду Шалаеву Иру, да?
МБ: Я не знаю фамилию, счас я не могу вспомнить.
ЛЧ: Они жили на Немировича?
МБ: Нет, нет, нет. Они жили, и она и сейчас живёт на Вавилова.
ЛЧ: Ах, вот оно как?!
МБ: Да.
ЛЧ: То… то есть, Ира… Ира сама живёт на Вавилова?
МБ: Ну, мать её там жила, и Ира где-то в том же районе.
ЛЧ: Угу.
МБ: Я у Иры дома не была. Счас на Вавилова должен её сын жить, Ирин, который над бабушкой издевался.
ЛЧ: Угу. Да-а. То есть…
МБ: Ну, в общем…
ЛЧ: А вы не знаете…
МБ: …короте… коротенько…
ЛЧ: Да.
МБ: …как говорят, коротенько.
ЛЧ: Да, да, да. Ха!
МБ: Ну вот, если чем-нибудь помогла…
ЛЧ: Очень помогли! Вот если б ещё вот Иру найти! Я з… я знаю, что это за Ира, просто я фамилии её не знаю. Одну знаю, другую вот нет.
МБ: Ещё какая-то в Киеве была.
ЛЧ: В-в-в… так в Киеве — это жена была.
МБ: А… а Люся кто?
ЛЧ: А Люся — вторая жена.
МБ: Ну… вот киевскую я тоже не видела. Один раз сказал Семён… как сказал… ну, назвал — как её там звали: «Да это, она говорит, кто это?» — «Ну, его жена!» — «Какая жена, она говорит? Я даже… я не знаю…» — «Ну, она в Киеве живёт!» Ну, это я слышала просто, но никогда не видела её.
ЛЧ: Угу. Это было до 61-го года.
МБ: Конечно.
ЛЧ: Буквально три года они пожили.
МБ: Всё-таки жили?
ЛЧ: Да.
МБ: До Люси?
ЛЧ: Да.
МБ: Угу. А Люся же внучка какого-то у-у-у… учёного!
ЛЧ: Она… да, она и внучка и дочка учёного, и отец и… и дед у неё был — химики они, да.
МБ: Ну, вот. А мальчиков очень после Володи… очень и дед вот, Семён Владимирович и Женя очень опекали, деньги давали, и, вообще, по-моему, завещали даже что… если что-то. А знаете историю, как Женя погибла?
ЛЧ: Да, конечно, конечно!
МБ: Знаете? Льдина, а?!
ЛЧ: Сосулька там была.
МБ: Сосулька. Вышла из дома, напротив перейти в поликлинику дорогу. Вот как судьба!
ЛЧ: Да.
МБ: Нет, я… я верю в астрологию. вы не верите?
ЛЧ: Ве… я…
МБ: Каждому при рождении судьба определена.
ЛЧ: Конечно! Ничего не бывает слишком рано и слишком поздно. Только всё вовремя бывает.
МБ: Да, да. В этой истории.
ЛЧ: Вот… никуда не спрячешься.
МБ: Да. Ну, если вам что-нибудь пригодится, я буду…
ЛЧ: Очень пригодится!
МБ: …я буду очень и очень рада! Да, и на кладбище… когда на кладбище уже там, когда это… э… Иосиф хлопотал и место там, и всё, и уже это самое… и весь город на ушах стоял, когда не стало его…
ЛЧ: Да.
МБ: Ох! Ну, и вот. И Семён с… С… С… Семён был красивый очень.
ЛЧ: В смысле?
МБ: Насколько к… как я говорю, насколько красив, нас… настолько глуп.
ЛЧ: А-а-а! (смеётся)
МБ: Не было случая, чтоб я с ним не поссорилась за столом у Капитолины. (смеётся) «Хватит, — я говорю, — глупости болтать! Чего-то такое… Ну, хватит тебе!» Ну, они с… с Василием Семёновичем, мужем, как бы служили, дружили, и…
ЛЧ: С… с… с кем, с каким Семёнычем?
МБ: Василий Семёнович — это был муж Лазаренко.
ЛЧ: А-а-а! Я просто не знал, что он Василий Семёнович.
МБ: Генерал, генерал.
ЛЧ: Ага. Я… я в курсе, что он военный, но просто не знал, что его так… что так зовут. Ясно. Мария Васильевна, а Вы, может, посмотрите телефончик вот этой Иры? Очень уж хотелось поговорить бы!
МБ: Не сей момент! Не сей!
ЛЧ: Да?
МБ: Это если я не вымру. Я ж переезжала, я живу в другой квартире.
ЛЧ: Конечно, конечно! То через какое-то время можно вам позвонить, если что, да?
МБ: Конечно!
ЛЧ: Угу. А через какое, скажите, если так бы было реально?
МБ: Я точно ничего, я живу одним днём. Мне очень много лет — я ещё раз повторяю. День прошёл — слава Богу! Я ничего на завтра не загадываю.
ЛЧ: Я… ясно.
МБ: Так что, вы знаете… Вы выловите меня. Ну, телефон у вас есть. Только не очень рано, я плохо сплю, и…
ЛЧ: Конечно, конечно!
МБ: …под утро засыпаю. А так — это самое… и подольше иногда. У меня телевизор, а телефон в передней. Да, и это самое… дозвонитесь, вы дозвонитесь.
ЛЧ: Да конечно. А вы… Вы такую Наташу Панову не знали? Тоже с Высоцким приходила.
МБ: Слышала. Да, и ещё вот что. А кто в театре на Таганке… на Таганке кто такая… у которой дочка?
ЛЧ: А, Таня Иваненко? Есть такая, да.
МБ: Вот она говорила. Это мы отдыхали очень много в Ялте, в этом самом, в нашем актёрском…
ЛЧ: Ага.
МБ: …дом отдыхе. А… и второй на этой самой… ой… счас, счас, счас, счас… какое место, где царская… царская тропа, как это место называется?
ЛЧ: Царская тропа… а… а… а г… где, под Ленинградом?
МБ: Да нет, в Ялте. От Ялты 13 километров. Тринадцать — это в одну сторону, не доезжая это…
ЛЧ: Может быть, «Ласточкино гнездо»?
МБ: Ну, примерно в том районе, вот туда, к Севастополю, туда дальше.
ЛЧ: Ага. А… а ну, ясно, ясно, это понятно всё.
МБ: Там то… там тоже есть дом отдыха ВТО.
ЛЧ: Угу.
МБ: И… и многие с детьми — туда селили. И как-то, значит, компания веселилась под нами — ну, балконы… всё слышно, лето, всё открыто. И это самое… и гости приехали оттуда т… н… ну, на… приплыли катером.
ЛЧ: Ага.
МБ: И вдруг, это самое, поднимает голову, вот (нрзб): «Смотрите на мою дочку!» Я как-то н… не близкий человек была. И я перегнулась так, это самое… она показывает девочку лет 6-7, что ли: «Это Володина дочка!»
ЛЧ: Д-а-а-а, с…
МБ: Бы… вот был тако… был такой случай.
ЛЧ: Интересно!
ЛЧ: Ага. Т… т… то…
МБ: Больше я не…
ЛЧ: То никто не мог её увидеть, потому что скрывала её — как многие говорят.
МБ: Ах, вот, видите! Ну…
ЛЧ: Ага. А вы с Высоцким не встречались в других городах где-нибудь, с…
МБ: Нет.
ЛЧ: …с Володей, не… нет? Ага.
МБ: А, в других городах? Минуточку, минуточку! С ним мы с Борисом Сергеевичем не встречались, а с Кобзонами из Ялты мы ездили — там дача у Туманова.
ЛЧ: Дача в Крыму?
МБ: Уж это-то вам известно!
ЛЧ: Дача в Крыму, вы имеете в виду?
МБ: Да.
ЛЧ: А не в Пятигорске?
МБ: В К… жен… его жена диктором в Пятигорске была.
ЛЧ: Да, совершенно точно. Римма, да.
МБ: Вот её я не видела. А вот… Вадим, по-моему?
ЛЧ: Да.
МБ: Как зв… Как звать Туманова?
ЛЧ: Вадим.
МБ: Вадим! Ну, это чудом… я… это просто моя голова, это я напрасно ещё и г… и грешу, что я забываю многое. Туманов сказал: «Я Володю вот на этой даче…» Всё портреты его всюду. И он сказал: «Я ему плачу… (в то время!) 15 тысяч рублей (предположим, я могу перепутать… может, 1,5 тысячи… деньги ж были другие)…»
ЛЧ: Угу.
МБ: И, это самое, «…чтобы он тут не работал, не ездил, не пил, чтобы он работал здесь, писал, писал!»
ЛЧ: Вот на этой даче?
МБ: Да. «Вы посмотрите — море, воздух, п… красота! Тут справа этот самый… Карадаг…» это не Карада… Карадаг — это не там. Карадаг — это писательский (нрзб), где жил Волошин.
ЛЧ: Коктебель?
МБ: Это в Коктебеле.
ЛЧ: Ага.
МБ: А это… а-ха-ха-х… ну, тоже, прямо в гору, (нрзб) прямо машина стоймя просто еха… едет! Мы один раз в горах попали прямо туда, ад под небе… под небесами…
ЛЧ: Угу.
МБ: Ветер сносил машину. Ну, места, мес… крымские места — вот эти горы.
ЛЧ: Но он и похоронен сам на… на горе.
МБ: Что?
ЛЧ: А Волошин похоронен тоже на горе, там интересно подниматься.
МБ: А это в… в Кры… в Крыму в другом месте.
ЛЧ: Да, да, да, да.
МБ: Да. Там музей. Но там писатели все вот были. И то, что она с дочкой маленькой отдыхала.
ЛЧ: Ага.
МБ: Надо было вывезти — тоже путёвки доставать. И чтобы на второй срок ещё — всё Бориса Сергеевича подключали. Всё очень сложно. К писателям-то мы не имели отношения, а ребёнку нужно было море.
ЛЧ: А… ага. Мария Васильевна, а Высоцкий при… у вас дома что-нибудь писал? Ну, из песен, из стихов, может быть?
МБ: Нет.
ЛЧ: Не было такого?
МБ: Не-а.
ЛЧ: Угу. Ясно.
МБ: Нет, нет, этого не было. Ну, я надеюсь, всё-таки вы книгу закончите.
ЛЧ (смеётся): Мы ещё не начинали.
МБ: А-а-а, только материал собираете?
ЛЧ: Конечно! Счас идёт период такой собирательный, потом уже…
МБ: Вы т… не один?
ЛЧ: Что?
МБ: Вы не один пишете?
ЛЧ: Ну, конечно, не один. Пра… правда, нас всё меньше и меньше, потому что вс… всё ж это за бесплатно делаем.
МБ: Да, да. Это я немножко проходила: у меня же е… есть же книга про Бориса Сергеевича.
ЛЧ: А, это вы уже по… после смерти его издали, да?
МБ: Конечно. Он наговорил шесть кассет так мимоходом…
ЛЧ: Ага.
МБ: …и вовсе не собирался ничего писать. Мне последнее время совсем просто этот театр всё поглотил, не было времени и он уже немножко недомогал: стенокардия, и… и это самое… дальше вот это… мешки фотографий! Мешки! Меня ещё сосед… я переехала в другую квартиру, и сосед верхний залил, залил а… архивные разные какие фотографии — с кем там только он не был, где только… он же уйму стран проехал!
ЛЧ: Ой, это ж так обидно!
МБ: Северный полюс — это вообще вся бы эта самая, все эти самые… Северный Полюс-4. А-ах-х!
ЛЧ: Обидно!
МБ: А… оч… очень обидно! Сосед из этой самой… о-ох-х! Ну, страховая компания…
ЛЧ: Ну, ясно.
МБ: …получили квартиру, в элитном же доме живу.
ЛЧ: Угу.
МБ: У меня напротив Тягачёв живёт.
ЛЧ: А-а-а! Тот самый, да?
МБ: Да. Ну, не только, Ястржембский здесь жил, счас ушёл к новой жене. Но здесь дети, и жена старая.
ЛЧ: Угу.
МБ: Ну, многие: председатель конституционного суда… счас тоже… но суд в Ленинграде, но квартира здесь, они приезжают с женой иногда.
ЛЧ: Угу.
МБ: Министр… бывший министр культуры и заменитель, шесть человек — это Дементьева Наталья Леонидовна.
ЛЧ: Ага.
МБ: Она в д… у нас два подъезда, она в другом подъезде. Очень часто, если меня нет дома, не застаёт — она мне привязывает букет цветов лентой к ручке входной. Ха-ха!
ЛЧ (смеётся): Да, это…
МБ: Трогате… очень трогательно, но это… ко мне хорошо относится, я (нрзб) доверила.
ЛЧ: Понятно.
МБ: А вообще, одиночество ужасно! Ужасно! Не дай Бог! Вот так судьба распорядилась.
ЛЧ: Да.
МБ: Ну, ладно, что делать? Так Богу угодно. Ладно. То… оба моих мужа на Новодевичьем похоронены. Счас в тако… в такой компании Борис Сергеевич! Вы не бываете на кладбище? (Нрзб.)
ЛЧ: А как же! Регулярно!
МБ: Да? Знаете, где моя?..
ЛЧ: Конечно! Естественно, знаем!
МБ: Ну, вот, теперь, значит, Катю Максимову прямо под бок, под бочок похо…
ЛЧ: Да.
МБ: Вот. Люсю уже за… Люсю Зыкину уже за это самое… у них в один день день рождения — вот 10-го июня.
ЛЧ: А, да, да!
МБ: У Хренникова, у Зыкиной, у Брунова, у-у-у… Глазунова. Кто-то ещё. 10-го июня у всех день рождения. (Плачет.) И Игорь Александрович Моисеев, он успел даже это самое, написать в книге, как познакомился. Вообще — очень тёплые и хорошие слова.
ЛЧ: Да-с.
МБ: Борис Сергеевич встретил Вертинского, когда он вернулся во Владивосток… он служил же в то время.
ЛЧ: Угу.
МБ: Тоже оч… очень любопытно. (нрзб) ну, мы-то моложе, всё это не очень знали, пластинки не у всех были, это кто постарше был.
ЛЧ: Угу.
МБ: А Борис Сергеевич даже прилетал на программу Утёсова! Прилетал вот на один концерт.
ЛЧ: Ага. Ясно.
МБ: А потом мы о… очутились просто в Каретном, спустя там… ну, много с… разных перемен. И Утёсов… у нас… просто у нас общий балкон был двадцать четыре с половиной года. С Эдитой. Хотел на одном на этаже. Ой! Всё грозился: «Маш, я счас перелезу!» Я говорю: «Вы всё время грозитесь только перелезть! Когда это случится-то? Я буду ждать!»
ЛЧ(смеётся): Угу.
МБ: Ой, юмор! Как звонит: «Боря, выйди! Есть новый анекдот? Расскажи!» Когда он уже столько не двигался, уже в компании не ходил, там, какие-то. «Что нового? Расскажи, что?» Ой! И как… и как это самое… на днях… на днях я смотрю фильм какой-то, там Ясулович играет клоуна. (нрзб) И он им говорит: «Ну, в цирк! Говорит, кто родился в цирке, тот и умирает здесь, никто не уходит!» Они, действительно, потом этими самыми уборщицами, билетёршами, пока мо… могут, не уходит никто доб… добровольно. Когда хоронили Никулина, Борис лёг на обследование в больницу в Х… в Химках — пункцию.
ЛЧ: Угу.
МБ: И Юрий Михайлович Лужков: «Боря, — звонит — Боря, ни… надо проводить друга как следует, никто такой речи не скажет, как ты! Приезжай!» Я умоляла, чтоб он… очень жаркий день был 21-го августа. Умоляла его не приезжать: «Ты в больнице, зачем тебе в эту жару?!»
ЛЧ: Но он был!
МБ: Конечно был! Он при… приехал, переоделся, чёрный костюм надел. Ещё мы в Каретном жили тогда. И… и в цирке долго ждали: перекрыли от театра э-э-э… этого самого Образцова, перекрыта была Садовая, толпа шла к цирку, и ждали Думу. Из Думы должна быть делегация. Это длилось очень долго там, в цирке.
ЛЧ: Н… ну, я пораньше был, поэтому мы с… потом уехали на кладбище уже.
МБ: Ну-у-у… а вот он был долго, и очень душно было. И встретил, с кем он рос — такая… она потом была за Юрием Ду… Дуровым, наездница Ходжаева такая, Лола Ходжаева.
ЛЧ: Ага. Да.
МБ: Они росли вместе. И в разные какие-то истории — но это… это отде… это отдельная глава — рассказать. И когда мы выходили, машина в… служебная ждала, значит, с чёрного хода, там, где… от рынка. Мы… когда мы выходили на солнце уже — стали Юру выносить, и вдруг чёрная кошка, чёрная обвила его две ноги… обвила просто кольцом.
ЛЧ: Угу.
МБ: Я её отпихиваю одной ногой, чтоб он не видел, она опять цеплялась. Ну, вот почему…
ЛЧ: Ну-у-у…
МБ: Чере… через девять дней Бориса Сергеевича не стало.
ЛЧ: Да, одно за другим.
МБ: Да. Ну, ладно, ладно. вы тогда мне позвоните. Я насчёт Иры. Не знаю, я просто много-много-много лет после смерти матери… там плохо с н… к ней… с ней обращались, и я не звонила. Сын её.
ЛЧ: Угу.
МБ: Этот внук. «Когда ты уже? — кричал. — Когда ты помрёшь?» Квартира ему нужна была. Потом я позвонила. Тогда я не стала — там рабочие подошли: «Мы делаем ремонт, и вот этот новый хозяин, вот, мы ремонт делаем, мы ничего не знаем!» Я больше звонить не стала никому из них. Всё — закры… закрыла книгу, как говориться.
ЛЧ: Да.
МБ: Звоните пожалуйста! Я (нрзб)
ЛЧ: Да. Большое вам спасибо, Мария Васильевна!
МБ: Да, да, пожалуйста!
ЛЧ: Огромное спасибо! Я насчёт телефона перезвоню потом.
МБ: Да, хорошо.
ЛЧ: Да. Ну… ну, всего доброго вам!
МБ: Всё.
ЛЧ: Спасибо!