Восемь книг семитомного Собрания сочинений В.Высоцкого надежно запечатаны в целлофан. Возможность проникнуть внутрь до выхода в свет двумя годами позже варианта "для бедных" обходилась москвичу в 300, жителю Крыма — в 450 долларов США, заплатив которые, им немедленно предстояло перейти в разряд счастливых обладателей этого уникального издания. Объем же оного, как утверждает реклама, вдвое превышает объем всех ранее изданных материалов о Высоцком.
Хорошо известно, что реклама кое-чем отличается от обычной информации — например, неумеренной хвастливостью. Поэтому примиримся с "законами жанра", тем более, что количество собранных под восемью суперобложками произведений Высоцкого действительно на редкость велико.
Но похоже, нас намеревались удивить именно количеством стихов. Ибо не поддается постижению логика, по которой к "незаконченным стихотворениям", например, отнесено такое: "Вновь меня потянуло на сказки — Мрачные и веселые" (С. 593 — Т. 2). Этот текст я процитировал полностью. Почему он не может являться "дневниковой записью" или "неоконченной прозой" — личная тайна составителя.
Уж как кому, а мне с детства знакомство с изданием привычно начинать с "картинок". Не хотелось бы и на этот раз обойти иллюстрации.
Коллекция фотографий отменна (цветные фото из архива В.Панюты, черно-белые из архива издательства "Venda", подбор А.Ковановского). Но как причудливо расположил их художник С.Сухаревский (а может быть, составитель?)! Когда снимок Высоцкого, исполняющего посвящение братьям Вайнерам, соседствует с текстом посвящения — это правильно и нормально. Но если фото 1980 г. находится среди текстов 1972-го, читатель вправе удивиться. А уж встретив портрет 3-4 летнего Володи рядом — нет, не с "Балладой о детстве", а с текстом "За меня невеста отрыдает честно..." (59-1), недолго заподозрить составителя и художника в неумном хохмачестве.
Кстати, вскрывший целлофан узнает, что составителем данного издания выступает С.Жильцов, чья работа над текстами В.Высоцкого вызвала немало удрученных отзывов (Высоцкий: время, наследие, судьба № 6, с.5; № 13, с.3; № 15, с.6; № 16, с.8; Вагант № 9-10, с. 9-14). Предупреждать надо... Ну да ничего — в конце концов, аннотация провозглашает, что в Собрании "исправлены ошибки и опечатки, допущенные ранее в книгах других издательств".
Вот оно что — работа над ошибками! Отчего бы в таком случае не проверить ее — как никак деньги плачены.
Смотрите — несоответствие текста "Прощание" рукописи устранено, добавлены тексты, отсутствием которых в псевдо-академическом пятитомнике того же составителя огорчался рецензент... А вот набросок "Без зверей...", неточность датировки коего С.Жильцовым в свое время так обеспокоила В.Ковтуна, как раз исчез! Как говорится, ни вашим, ни нашим.
В целом же заметно, что указанные в рецензиях недочеты не столько решительно исправлены, сколько наоборот, бережно сохранены.
Но не будем всецело идти на поводу посторонних критиков — проверим сами. Сравним, например, какую-нибудь опубликованную рукопись с текстом, подготовленным по ней в Собрании.
Ну вот, хотя бы "Давайте, я спою вам в подражанье радиолам..." (автограф: Высоцкий: время, наследие, судьба № 17, с. 7). Ничего себе! Вместо "радиолам" — "рок-н-роллу", вместо "скрипучим" (вариант: "знакомым") — "и хриплым", вместо "тупой" — "плохой", вместо "А" — "И", строка же "Надорваны сердца, да и пробитые нередки" пропала бесследно (214-5).
В "Вариантах" (а Собрание, забыл сказать, композиционно имитирует академические издания) полностью приведены только варианты строк первой строфы. Зачеркнутые автором слова обозначены неверно. Зато — в качестве компенсации, что ли? — "Пластиночкой на ребрах в оформленьи невеселом" и "Разбалтывают пленочки о трудной пятилетке" повторено дважды (540-5).
В списке рукописей последняя строка этого автографа приведена как "О мальчике, которому расстрел за самострел". Но, как видно на копии, воспроизведенной в газете "Высоцкий...", последняя строка содержит лишь одно слово: "мальчике". А предпоследняя выглядит так: "О юноше, которому расстрел". А третья снизу: "О штрафнике, который рискнул на самострел".
Первая же строка вообще по-разному воспроизведена в основном тексте и алфавитном списке, в примечаниях (652-5) и содержании (668-5).
Не она одна так изменчива в самом дорогом Собрании сочинений Высоцкого. Например, первая строка текста "Я юркнул с головой под одеяло", указанная в содержании (665-5), на с.37 того же тома выглядит иначе: "Я юркнул с головой под покрывало". Так что должен предупредить: приводимые мной примеры не единичны, но типичны.
А последовательность не относится к числу добродетелей составителя. Поэтические фрагменты, встречающиеся в дневниковых записях и письмах Высоцкого, то опубликованы исключительно внутри этих документов, то повторяются в разделе стихов, а то переносятся туда, изымаясь из письма.
В содержании концертов (т. 8) то указываются авторы и характер исполненных Высоцким произведений ("Стих С.Гудзенко" и т.п.), то не дается такой информации. С концертами же предлагающий нам их описание С.Жильцов, похоже, сам не знаком. Как иначе объяснить его удивленные восклицания у первых строк некоторых произведений (например: "Что это?" на с. 268 и др.).
На с. 634 1-го тома составитель не уверен в правильности написания имени Н.Грицюка, отмечая его вопросительным знаком, но на с. 651 т. 2 уже оставляет свои сомнения. На с. 352 (т. 8) говорится о "сорте бумаги, обозначенном в описи [рукописей] как голубой лигат", но ни "голубой лигат", ни другие типы бумаги там в действительности не обозначены. В письме Высоцкого Л.Абрамовой от 23 июля 1964 г. потеряна целая страница (сужу, сравнивая с публикацией в издании: Абрамова Л., Перевозчиков В. Факты его биографии. — М, 1991). Там же (т.е., в Собрании, с. 343-6) даны две ссылки на один и тот же номер, прозвище "Радомыла" (от "Радомысленский") приведено как "Радомыа", а вместо "предложу укрупнить" напечатано "предложу укрупнять"...
Похоже, я исподволь перешел на примеры несуразностей, в коих повинен не только составитель С.Жильцов, но и корректоры С.Жильцов, В.Панюта, О.Коршикова и прочий технический персонал издательств.
Но, видимо, и содержание, и внешний вид Собрания мало беспокоили издателей.
В книге периодически встречаются то ссылки на неназванные страницы ("см. с." — и все), то странные сдвоенные угловые скобки (напр., 305-5). Абзацы и диалоги частенько "слеплены" (напр., 86-6), шрифты подобраны неудачно, оригинал-макет изготовлен на дешевом печатающем устройстве с низким разрешением (а из-за этого буквы мелко зазубрены), позолота обреза остается на пальцах читателя... На обещанный издателями "европейский стандарт подарочных изданий" мое приобретение откровенно не тянет.
Что ж, на ошибках учатся. Будем считать, что нам преподали платный урок.
По крайней мере, теперь понятно, почему все восемь книг Собрания надежно запечатаны в целлофан.