Владимир Семенович прилетел в Архангельск 13 марта 1968 года по приглашению одного из военачальников области, Ф.М.Бондаренко.
Семен Владимирович Высоцкий пишет в двухтомнике сочинений В.Высоцкого: «К генерал-лейтенанту Федору Михайловичу Бондаренко, погибшему при аварии самолета в 1973 году, Володя даже ездил в конце 60-х годов в гости в Архангельск».
Я не зря подчеркнул: «в гости». Вот основная цель поездки Высоцкого в наши края.
Обратимся к воспоминаниям полковника Сергея Андреевича Махлягина, в то время служившего в Архангельском гарнизоне адъютантом члена Военного совета, начальника политотдела генерал-майора Г.И.Волошко: «Хмурым утром 13 марта Григорий Игнатьевич вызывает меня к себе и знакомит с приказом командующего: «Выехать на аэродром Кегостров и встретить прилетающего из Москвы пассажира Высоцкого». Одновременно в политотдел был вызван и начальник гарнизонного Дома офицеров Григорий Израйлович Шуб. Выйдя от начальника, он спросил: «Слушай, кто такой Высоцкий? Мне приказано организовать его концерт»...
Встречать Высоцкого я отправился вместе с адъютантом командующего Нуриком Степановым. Самолет (ИЛ-14) прилетел около одиннадцати. Смотрю, выходит молодой человек с чемоданом и гитарой, широко улыбается и направляется к нам. «Высоцкий Владимир?» — «Да, это я. Меня предупредили, что встретят военные. Вижу, стоят двое лейтенантов. — ну, значит, это вы и есть». «Что ж, поехали!» — говорю я. «Подождите, у меня в самолете еще один чемодан». «Сейчас сбегаю!» — вызвался Степанов, и через пару минут мы уже ехали в Архангельск.
В дороге Владимир рассказал, что он актер Театра на Таганке, снимается в кино, сочиняет песни, женат, двое детей. Заметил, что его отец сказал при отъезде: «Не волнуйся, тебя в Архангельске встретят хорошо!» Оказывается, накануне. Семен Владимирович звонил командующему. Об этом я узнал от его супруги Розы Павловны. Она поинтересовалась: «Как вы встретили Володю?» — «Все как положено, по приказу!»
В Штабе Володя зашел к командующему, а затем мы с ним пошли в общежитие обкома комсомола: работники обкома помогали устраивать наших командировочных.
Комсомольцы в отличие от нас уже были знакомы с песнями Высоцкого, и сразу же «перехватили» его, уговорив выступить в АЛТИ (Лесотехническом институте). Володя согласился. В пятом часу он вместе с Г.И.Шубом отправился в институт, где около пяти дал концерт в актовом зале».
Позже институтская газета «Наш темп» (14.05.1968) озаглавила материал о выступлении Высоцкого «ПРИЕХАЛ И ПОКОРИЛ». Здесь же был напечатан текст песни из к/ф «Вертикаль» и помещено фото Александра Емельянова, в то время студента-первокурсника.
Рассказывает Юрий Анатольевич Барашков:
«В марте 1968 г. я работал художником в АЛТИ и учился там же на третьем курсе. О Высоцком в то время знал понаслышке. Его концерт перевернул мои представления о песне. Да и судя по реакции всех присутствующих, выступление им понравилось. Долго не смолкали аплодисменты, Владимира фотографировали, записывали на магнитофоны, после концерта студенты просили автографы, задавали вопросы. Во время встречи он отвечал на записки — это были заявки на песни, вопросы о его жизни и работе».
По словам Людмилы Николаевны Рудаковой, «доверие к певцу объединило зал в безграничном единодушии, превратило аудиторию из массы в человеческий монолит, способный в данный момент на любой подвиг. Потребуй он сейчас от своих слушателей любой жертвы — она была бы принесена каждым... Только в самом конце концерта я вспомнила о своей профессии журналиста и решила использовать это: прошла за кулисы и дождалась Владимира — взмокшего, усталого, но довольного. Его рука сразу схватила стоявший на тумбочке графин с водой, он наполнил стакан и залпом осушил его. Я выпалила просьбу об интервью для «Северного комсомольца». Владимир улыбнулся своей незабываемой улыбкой и тоже выдохнул одной фразой: «Ладно, только отдышусь!»
Я задала ему обычные вопросы — о впечатлениях от Архангельска, о том, как пишутся песни (уж этот вопрос никак не стоило бы задавать!), о творческих планах. Незадолго до нашего разговора я смотрела в Ленинградском БДТ «Карьеру Артура Уи», и спросила, не хотел бы Высоцкий сыграть заглавную роль в этой пьесе Брехта? На что он ответил утвердительно: «Да, она мне нравится, я бы не отказался...». Не по моей вине случилось так, что в заметке, жестко отредактированной в обкоме ВЛКСМ, эта роль была названа среди уже состоявшихся работ артиста (17.03.1968 г.).
Приятно поразили его внимание и деликатность. По сей день жалею, что постеснялась пригласить его на чашечку кофе...»
Имя Высоцкого послужило мне пропуском в обком КПСС, к Тамаре Михайловне Гудиме:
«В то время я работала в Ломоносовском райкоме партии секретарем. О концерте Высоцкого узнала буквально за несколько часов до начала. Когда пришла в институт, актовый зал был уже полон. Тогда я впервые увидела Высоцкого. Никаких афиш не было, местные власти разрешения на концерт не давали. Он прибыл в наш город неофициально и был приглашен выступить в Доме офицеров, который находился в подчинении Министерства обороны. Так что местные власти выступление Высоцкого запретить не могли, хотя за ним в ту пору ходила слава скандального певца, который поет блатные песни.
В АЛТИ Владимира Семеновича, думаю, пригласили студенты. Официально организаторами вечера являлись комитет комсомола и профком. Думаю, что ребята хорошо знали творчество Высоцкого, так как из зала раздавались просьбы: «Володя, спой песню «Скалолазка», «Просим «Нейтральную полосу»!» и т.д. Я же восприняла его как талантливого самодеятельного артиста, не как яркое художественное явление. «Открытие» Высоцкого произошло для меня позднее, когда я с 1969 по 1972 год училась в Москве в Академии общественных наук при ЦК КПСС и могла достать билеты на спектакли «Таганки».
Однажды мы даже обменялись несколькими фразами. Перед спектаклем «10 дней, которые потрясли мир» в фойе воссоздавалась обстановка того времени. Над лестницей, ведущей на второй этаж, к буфету, висел плакат: «Ешь ананасы, рябчиков жуй, день твой последний приходит, буржуй!» Высоцкий в костюме матроса пел песни, приветливо общался со зрителями, и я сказала, что такой плакат желанию посетить буфет не способствует. На что он рассмеялся и ответил, что ни ананасов, ни рябчиков там нет, а бутерброды весьма стоящие...»
Рассказывает С.Махлягин: «Официального разрешения на проведение концертов у Высоцкого не было. Во всяком случае, его выступления в Доме офицеров стали возможны только после личного вмешательства командующего гарнизоном Бондаренко. Дом офицеров был основным культурным центром Архангельска. Ко встречам-выступлениям приезжих артистов здесь обычно готовились тщательно. Но при выступлении Высоцкого все было очень скромно».
Вспоминает один из тогдашних солистов Ансамбля песни и пляски Архангельского гарнизона:
«Мы оформляли зал перед выступлением Высоцкого. Наш непосредственный начальник Г.Шуб приказал вынести на сцену разноцветные кубы из фанеры, затем из «генеральской комнаты» принесли и установили новое фортепиано. Мне запомнилось: когда Высоцкий вышел на сцену, он удивленно взглянул на эту декорацию и так комично пожал плечами, что зал рассмеялся. Мы, солдаты, восторженно приняли его выступление, разговоры о котором не стихали еще долгое время».
Как удалось выяснить, в Доме офицеров состоялось три концерта Высоцкого: 13.03.1968 г. — в 19 часов, 14.03.1968 г. — днем (для военных) и вечером (для жителей города). С.Махлягин, насколько я понял, слушал Высоцкого 14-го:
«Вначале я слушал рассеянно, мысли были о другом, тем более, что на концерте я присутствовал по приказу. Но вдруг прозвучала песня: «Вы слышите — грохочут сапоги...» — и все переменилось.(Вероятно, речь идет о песне Высоцкого «Как призывный набат, прозвучали в ночи тяжело шаги...» — Прим. ред.) Конечно, тематика его песен и манера исполнения были необычными. Они заставляли каждого мыслить, к чему мы не были приучены, тем более люди военные».
«Высоцкий прекрасно исполнял песни своим неподражаемым голосом, — говорит Виктор Панов, — но вот прозвучала «Нейтральная полоса», где он употребил крепкое словцо. После чего на сцену вышел работник обкома ВЛКСМ, потребовав прекратить выступление, которое на этом и закончилось. Пленка с записью долгое время лежала у нас, все ее слушали, а потом она пропала.
Знать бы все наперед — каждая запись была бы сохранена. Отдельные детали сейчас уже не вспомнить... Впрочем... На бланке гостиничной квитанции Высоцкий сочинил песню «Утренняя гимнастика».
Должен заметить, что я многим задавал вопрос о прекращении концерта после исполнения Высоцким «Нейтральной полосы». Но больше никто такого факта не вспомнил.
«После выступления, — сообщает Глеб Петрович Буинский, в то время худрук Ансамбля песни и пляски, — Высоцкого пригласили в «генеральскую комнату», где был накрыт стол с напитками и угощением. Владимир пел свои песни, как из кинофильмов, так и «дворового» цикла».
По свидетельству работника Архангельского телевидения Суфтина, после этого несколько офицеров-«стариков» отправили письмо в высшие инстанции, где сообщали, что, дескать, Высоцкий поет песни уголовного мира, такому певцу нельзя выступать на сцене и т. п.
В тот же день Н.Степанов обратился к Махлягину: «Командующий приказал приготовить его катер, собирается пройти по Двине». «Как мы позже узнали, — рассказывает Сергей Андреевич, — командующий ездил с Высоцким в воинские части и к морякам, где Высоцкий тоже выступал. На следующий день я поинтересовался у Степанова, как они съездили. «Нормально! Командующий остался доволен».
Как сказал Сергей Андреевич, в этой поездке также принимал участие покойный корреспондент газеты «Часовой Севера» Пастухов, фотографировавший Высоцкого. Но, к сожалению, ни его вдова, ни сотрудники редакции не смогли помочь в моих поисках. Зато удалось разыскать женщину, к которой Владимир Высоцкий заходил в гости (фамилию по ее просьбе не называю). Она рассказала, что Высоцкий пришел с неким военным, которого уже нет в живых. Затем подошли еще несколько человек. Был накрыт стол. Посидели, выпили, потанцевали. Затем Владимир взял гитару и весь вечер пел, рассказывал о работе в театре и кино... На прощание хозяйка подарила гостю кошелек из меха.
А 16 марта, как рассказал С.Махлягин, Бондаренко с Высоцким летали не то в Нарьян-Мар, не то в Воркуту...
«Незадолго до приезда Высоцкого, — говорит Сергей Андреевич, — я получил квартиру. А перед самым его отбытием мне позвонил Степанов: «Нельзя ли на дорожку посидеть с Высоцким у тебя?» — «Приезжайте, буду рад». Приготовил обед, купил спиртного. Часов в пять приехали Степанов, Высоцкий, комендант гарнизона В.Пакус и две девушки. Сели за стол, поговорили. Пакус о чем-то горячо поспорил с Володей. Чтобы разрядить обстановку, я попросил Высоцкого спеть полюбившуюся мне песню про солдатские сапоги. Он охотно спел, затем — еще несколько песен. У Пакуса был с собой магнитофон, и он записал это исполнение.
Владимир остался доволен поездкой: «Встретили меня великолепно. Такой теплой аудитории, как у вас на Севере, я еще не встречал». «В этом нет ничего удивительного. Ты же, — мы к тому времени перешли на «ты», — прекрасно выступал. Приезжай снова — примем еще лучше!»
«Володя, — спросил я чуть позже, — откуда ты знаешь командующего?» Он ответил: «Федор Михайлович воевал вместе с моим отцом».
Вскоре я вышел проводить гостей к машине, которая должна была отвезти Володю к поезду. На прощание обнялись»...